Russia has reunited the great pre-revolutionary art collections of Ivan Morozov and Sergei Shchukin. The collections of both Tsarist-era businessmen were nationalized after the revolution, partially auctioned abroad and then split between museums in Moscow and St. Petersburg.
Each exhibition has been reported as an inspirational event, as the righting of a historical wrong, and as the restoration of the work of a great man. Each consists mostly of those holdings that were still in Russia, and have been reunited thanks to the collaboration of the museums involved.
Interestingly, Morozov’s exhibition, currently in St. Petersburg, has been reported on with several longer reports and with greater fanfare than Shchukin’s, which has received several shorter reports. However, Morozov’s collection is planned to be separated again while Shchukin’s collection may be more permanent, to be possibly housed in a new museum opened near Moscow’s Pushkin Museum in Shchukin’s former mansion. The question was addressed in Putin’s annual call in show and reiterated more recently on a Channel 1 news report by reshowing that clip from the show.
Putin didn’t expressly promise that the museum would be founded, pointing out the former mansion is currently held by the Ministry of Defense and has been updated with “cables and utilities” that “are expensive.” Putin also makes clear that if the museum is founded, the Ministry of Defense will retain control of the building and, in fact, need to found the museum itself, rather than having the duties and property transfered to the city of Moscow or to Russia’s Ministry of Culture, as is commonly done.
| Знаковые работы импрессионистов и модернистов. Всего более 450 произведений. Это коллекция, которая после революции была разъединена. И впервые за много лет она будет показана такой, какой ее собрал выдающийся меценат Сергей Щукин. | The landmark work of the impressionists and modernists. A total more than 450 works. This is a collection that was separated after the revolution. And for the first time in many years, they will be shown the way the eminent philanthropist Sergey Schukin assembled them. |
| Картины из Эрмитажа и Пушкинского музея, формат «два в одном». Щукинская коллекция – история семьи, рассказанная с помощью величайших шедевров искусства. Сезанн, Ван Гог, Анри Руссо, Пикассо. Это событие стало важным вдвойне для внука Щукина Андре-Марка Делок-Фурко и его супруги. Теперь они граждане России. Паспорта им вручила председатель верхней палаты парламента Валентина Матвиенко: «Спасибо вам огромное за пропаганду русского искусства, русской культуры, за все, что вы делаете в память о вашем выдающемся дедушке. Поздравляю вас с тем, что вы теперь граждане России». | Pictures from the Hermitage and the Pushkin Museum are shown in a “two in one” format. The Shchukin Collection is a family story told through the greatest masterpieces of art. Cezanne, Van Gogh, Henri Rousseau, Picasso. This event has become doubly important for the grandson of Shchukin Andre-Marc Delok-Furko and his wife. Now they are citizens of Russia. The passports were handed to them by Valentina Matvienko, chairman of the upper house of parliament. She told them “Thank you so much for promoting Russian art, Russian culture, for everything you do in memory of your distinguished grandfather. I congratulate you on the fact that you are now citizens of Russia.” |
| Марина Лошак, она была среди гостей в зале, напомнив об открывшейся накануне выставке импрессионистов из воссоединенной коллекции русского мецената Сергея Щукина, предложила президенту увековечить память об этом выдающемся человеке. Дело в том, что неподалеку от Пушкинского музея, в Большом Знаменском переулке, находится особняк, в котором он жил. | Marina Loshak was among the guests in the hall and, reminding us of the upcoming impressionist exhibition of the reassembled collection of Russian philanthropist Sergey Shchukin, suggested that the president perpetuate the memory of this outstanding person. The fact is that, not far from the Pushkin Museum, on Bolshoi Znamensky Lane, there is a mansion in which he lived. |
| Марина Лошак: Может ли мечта директора музея и миллионной армии его посетителей в какой-то момент, не знаю, в какой, но все-таки оказаться реальностью? | Marina Loshak: Can the dream of a museum director and an army of a million visitors at some point, I don’t know in which, but still, can it be made a reality? |
| Владимир Путин: Можно ли там сделать музей Щукина? | Vladimir Putin: Can a Shchukin Museum be established there? |
| Марина Лошак: Можно ли там сделать музей, в котором был бы дух Щукина? | Marina Loshak: Is it possible to establish a museum there, which would have the spirit of Shchukin? |
| Ведущая: Этот дом просто находится в ведомстве Министерства обороны. | Host: This house is simply held by the Ministry of Defense. |
| Марина Лошак: С 1941 года. | Marina Loshak: Since 1941. |
| Владимир Путин: Я так понимаю — извините, я буду говорить о том, что я вижу своими глазами, — когда к Кремлю едешь, это направо, за таким железным забором. Да, значит, это действительно комплекс зданий, принадлежащих Министерству обороны. Из года в год, из десятилетия в десятилетие, Минобороны занималось обустройством. Что такое обустройство военного ведомства, наверно, людям понятно; это прежде всего линии связи, коммуникации, они дорого стоят. В качестве первого шага можно было бы поручить Министерству обороны — надеюсь, министр меня услышит, — продумать в качестве варианта, чтобы не выдирать из середины этого имущественного комплекса, не передать куда-то в город либо в Минкультуры, чтобы само Министерство обороны организовало эту работу и создало бы там музей Щукина. | Vladimir Putin: As I understand – I’m sorry, I will talk about what I see with my own eyes – when you go to the Kremlin, this is to the right, behind a kind of iron fence. Yes, it means that this is really a complex of buildings belonging to the Ministry of Defense. From year to year, from decade to decade, the Ministry of Defense has been involved in its refurbishment. What refurbishment the military has completed is probably understandable to all; these are primarily communication lines, utilities… they are expensive. As a first step, I could instruct the Ministry of Defense – I hope the Minister will hear me out – to think over, as an option, so as not to rip something from the middle of this property complex, and not to transfer somewhere to the city or to the Ministry of Culture, so that the Ministry of Defense itself might organize the work and create a Shchukin Museum. |
| Путешествие картин из Москвы в Санкт-Петербург. Моне, Ренуар, Гоген, Пикассо. Шедевры из двух столиц на одной выставке, которую называют сенсацией. После революции богатейшие собрания были национализированы и позже безжалостно раздроблены. Большевики торговали российскими сокровищами с аукционов, а то, что осталось — распределили между Москвой и Петербургом. И вот коллекции восстановлены. Но на время. Так что наслаждаемся моментом! | Paintings from Moscow have traveled to St. Petersburg. Monet, Renoir, Gauguin, Picasso: masterpieces of the two capitals are now being shown in one exhibition. It’s being called a sensation. After the revolution, the richest collections were nationalized and later ruthlessly fragmented. The Bolsheviks sold Russian treasures at auctions, and what was left was distributed between Moscow and St. Petersburg. Now, the collections have been restored. But only for a while. So enjoy the moment! |
| Натюрморты «С драпировкой» и «С грушами» Сезан писал почти одновременно. В начале XX века обе картины тоже висели рядом. Как и ренуаровские портреты актрисы Жанны Самари. Видеть все это в одном месте сейчас — настоящая сенсация: много лет работы были разрознены. Их воссоединили специально для выставки в Эрмитаже. Здесь вся коллекция выглядит так же, как в начале XX века, когда она находилась в доме своего владельца — московского купца и мецената Ивана Морозова. | Still Life with Curtain and Still Life with Pears were created by Cézan almost simultaneously. At the beginning of the 20th century, both paintings also hung side by side. With them were Renoir’s portraits of the actress Jeanne Samary. To see all this in one place now is a real sensation: for many years, the works were scattered. They were reunited especially for this Hermitage exhibition. Here, the entire collection looks as it did at the beginning of the 20th century, when it was in the house of its owner, the Moscow merchant and philanthropist, Ivan Morozov. |
| «Тогда Москва была единственным местом, где буквально онлайн можно было видеть развитие французской живописи — наиболее интересной в то время. И работы Матисса и Пикассо, которые появлялись буквально через почти кратчайшее время в стенах этого московского дома — они удивительны, представляют интерес и важнейшее значение для развития русского искусства», — рассказывает заместитель заведующего Отделом западноевропейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа Михаил Дединкин. | “Then Moscow was the only place where you could literally see the linear development of French art — the most interesting pieces at the time. The works of both Matisse and Picasso, which appeared literally in almost the shortest possible time within the walls of this Moscow house, are amazing, of interest and of great importance for the development of Russian art,” says Mikhail Dedinkin, Deputy Head of the Hermitage’s Department of Western European Fine Arts. |
| В начале прошлого века Морозов — мануфактурщик знаменитой купеческой фамилии, сам учившийся живописи, — скупал картины русских и французских художников. Окружающие недоумевали — тогда такие работы считались скандальными и непонятными: «Сумасшедший русский, который не торгуется», так о нем отзывались в Европе. | At the beginning of the last century, Morozov, an industrialist from a famous entrepreneurial family, who studied painting himself, bought paintings by Russian and French artists. People around him were perplexed – then such works were considered scandalous and incomprehensible. In Europe, they called him “a crazy Russian who does not bargain.” |
| В 1907 году Иван Морозов знакомится с художником Морисом Дени. Заказывает ему панно для своего музыкального салона в московском особняке. Над этим проектом художник работает два года. Сам салон не сохранился, но в Эрмитаже воссоздали, реконструировали его интерьеры. Сегодня можно представить, как все выглядело в то время! | In 1907, Ivan Morozov met the artist Maurice Denis. He commissioned him to paint a panel for his music salon at his Moscow mansion. The artist worked on this project for two years. The salon itself has not survived, but the Hermitage has reconstructed its interiors. Today you can imagine how everything looked at that time! |
| Морозов планировал передать в дар Москве всю коллекцию — 250 полотен французских импрессионистов, около сотни картин русских художников, рисунки, скульптуры, керамику. Но после Революции все это просто отобрали, выселив хозяина с семьей в три комнаты нижнего этажа. | Morozov planned to donate the entire collection to Moscow – 250 paintings by French Impressionists, about a hundred paintings by Russian artists, as well as drawings, sculptures, and ceramics. But after the Revolution, all of it was simply taken away and he and his family were evicted to three rooms on the house’s lower floor. |
| В годы так называемой «борьбы с космополитизмом и формализмом в искусстве» собрание едва не уничтожили, что-то успели продать за границу, потом разделили между Пушкинским музеем и Эрмитажем. И вот впервые за 70 лет в Петербург, где все это время находилась большая часть морозовской коллекции, московские музейщики отправили хранящиеся у них экспонаты. Это уникальное событие! Первыми посетителями выставки стали французы. | During the years of the so-called “struggle against cosmopolitanism and formalism in art,” the collection was nearly destroyed: some they managed to sell abroad, the rest was divided between the Pushkin Museum and the Hermitage. Now, for the first time in 70 years, Moscow’s museum professionals have sent the pieces held there to St. Petersburg, where the majority of the Morozov collection had been waiting all this time. This is a unique event! The first exhibition visitors were French. |
| Моне, Боннар, Ван Гог, Гоген, — сокровища мировой культуры. На аукционах коллекцию оценивают минимум в пять миллиардов долларов. Но значение ее деньгами не измеряется, объясняют искусствоведы. Тем более сейчас, когда картины разных лет и периодов вместе — только так можно наглядно проследить весь творческий путь того или иного художника. Правда, выставка в Эрмитаже продлится до осени, в следующем году ее повезут в Париж, потом — в Москву. А затем картины снова разделят, и они вернутся, каждая в свой музей. | Monet, Bonnard, Van Gogh, Gauguin, – they are treasures of world culture. The collection is estimated to be worth at least five billion dollars at auction. But its value is not measured by money, say art experts. Especially now, when the pictures of different years and periods are together – this is the only way to visually trace the entire creative path of this or that artist. True, the exhibition in the Hermitage will last until autumn, next year it will be taken to Paris, then to Moscow. And then the paintings will be divided again, and they will return, each to their own museum. |
